ЧТО ТЫ ОСТАВИШЬ ПОСЛЕ СЕБЯ?

Давид Якобашвили,

Известный предприниматель, инвестор и филантроп, один из основателей компании "Вимм-Билль-Данн", девелопер крупного проекта Forpet Baltic в Вентпилсе, коллекционер, основатель частного музея "Собрание".

-- Мне всегда хотелось и хочется сделать что-то новое. А самая большая и сложно достижимая мечта -- спасти человечество от войн. И было бы очень неплохо внести какую-то толику в процесс мироулучшения. Например, осуществляя проекты по защите окружающей среды.

 

Эдуард Юршевич,

ведущий хирург клиники LIPEX, её создатель и руководитель — сертифицированный пластический хирург, доктор медицинских наук со стажем работы в области хирургии 36 лет. Один из ведущих специалистов Латвии в области эстетической медицины, пластической эстетической и  реконструктивной хирургии, авторитетный эксперт в сфере антивозрастной медицины.

Что ты хочешь оставить после себя? Это тема достаточно философская. У каждого есть свои мысли и желания и, конечно, каждому хочется оставить какой-то след - у кого-то он более возвышенный, у кого-то более приземлённый. 

Начнём с того, что я пока куда не собираюсь (улыбается). Я ещё хочу жить, творить, у меня ещё много сил и занимаюсь я действительно любимым делом. У меня большое количество пациентов - и в этом мое истинное богатство, и много замыслов, которые хочется осуществить. Но одно дело идеи о том, что оставить после себя - это в будущем, а другое - ценности сегодняшнего дня. Они у каждого человека разные. У меня есть основное желание - это сохранить дух нашей семьи. Например, мой отец, очень известный стоматолог, мечтал иметь свою клинику. В то время это было невозможно реализовать, но сегодня я, его сын, создал пусть не стоматологическую, но хирургическую клинику. Так вот, семья для меня - это не просто общность целей и интересов, это люди, близкие по крови, самые близкие люди - родители и дети. Я очень хочу, чтобы этот «семейный дух» продолжался в моих детях и дальнейших поколениях. Я надеюсь, что я своим детям это привил. Это и есть самое главное - семейная мечта, традиция, которая объединяет нас всех по линии прямого родства. Ведь что отличает настоящую семью - несмотря на внутренние переживания и внешние обстоятельства, это люди, способные в нужный момент объединиться для решения глобальной проблемы. 

Более того, если исторически говорить про бизнес, то самые значимые и процветающие, успешные бизнесы -- семейные.

Как мне кажется, наши семейные традиции передались моим детям. Каждый работает в своей отрасли и, надеюсь, это объединяющая нас основа продолжится в моих наследниках. Моя дочь, как и мой отец, успешно занимается стоматологией, а сын пошёл по направлению пластической реконструктивной микрохирургии. Он сейчас в резидентуре и уже помогает мне. Мы вместе участвуем в программе реконструкции молочной железы у онкологических больных, абсолютно бесплатно для пациентов. Он ещё в процессе освоения профессии, но я уже горд за результаты, постоянно наблюдаю, ощущаю и получаю удовольствие от нашего единения. 

С точки зрения материальных вещей, клиника, наши эксклюзивные технологии и довольные пациенты - это хорошее наследие. Если клиника будет существовать в нашей идеологии эстетической и реконструктивной хирургии, то для меня будет великим счастьем наблюдать как мои дети превзойдут меня. Потенциал для них создан и уверен, что они способны на это.

 

Алексей Голицын,

потомок князей Голицыных, наследник традиций великого рода, просветитель, живет на Аляске.

-- С возрастом каждый человек задумывается о том, что оставит после себя. В общем плане хочется передать чувство семьи и близости -- наследие бабушки. Мы живем на Аляске, ранее принадлежавшей Российской империи, и здесь остался глубокий и укорененный русский след. Это наследие живо сегодня. И это совсем не ассоциируется с травмой колонизаторов, потому что российские «колонизаторы» свою жизнь отдали просвещению, возможности передать традиции, основы религии и быта. Теперь здесь присутствует русская духовность, потому что она оказалась близка местному населению. Уже пятнадцать лет я, приехав к юпикам (местное население), увидел, насколько эскимосы близки русским традициям. Вплоть до отдельных слов в быту (баня, ключик и т.д.) и русских фамилий. Но самое главное - осталась вера! Я почувствовал искреннюю радость эскимосов от встречи с русским человеком, хотя этот народ очень недоверчив к чужакам.

Я начал реставрировать иконы, собирал чемоданами все необходимое для ремонта, чинил и развозил опять по поселениям.

Хочется защитить и сохранить наследие русского духа, родственность с которым я почувствовал. Мне не близок модерн, потому что теряется связь со своей родной культурой, что влияет на семейную жизнь и уклад. Важно сохранить наследие церкви, которое было передано местному населению 250 лет назад. И важно, чтобы это сделал человек, сам воспитанный в этой культуре. В этом я вижу свою миссию.

 

Кирилл Рубинский,

профессиональный управляющий миллиардными активами, французский топ-менеджер российского происхождения, инвестиционный банкир, путешественник, гурман, театральный продюсер.

-- Самой собой, детям -- это близкое и личное, мой жизненный опыт. Скорее всего, мои дочери не будут работать в бизнесе, но тем не менее, какие-то общечеловеческие советы.  Старшей дочери ближе работа в ЮНЕСКО Еврокомисси или ООН других международных организациях, а младшей -- sport management. Ещё хотел бы оставить предметы моей художественной коллекции, мою театральную постановку в будущем как творческий след… Время -- такая относительная категория, но существует память, она константна. Важно помнить и анализировать прошлое и оценивать свой опыт максимально объективно. Невозможно быть всегда компетентным во всем. Существует момент сингулярности, когда темпы развития общества обгоняют даже самые смелые ваши предположения. Наступает момент, когда вы не можете принять решение, потому что просто не хватает навыков. А с возрастом человеку свойственно приукрашать свои былые заслуги - его мозг хитрит, используя выборочную память. Мы любим себя как мы можем и хотим, чтобы нас любили как мы хотим. Поэтому возникает эмпирическое мнение о себе самом, которое мешает объективному восприятию реальности. Я стараюсь контролировать этот процесс.

 

Юрий Радзиевский,

бизнесмен, воплотивший «американскую мечту», специалист маркетингового бизнеса и создатель уникальной компании --  агентства GlobalWorks Group бывший капитан легендарной команды КВН РКИИГА, писатель.

 

-- “Après nous le deluge”, то есть «После меня хоть потоп», говорят французы. Это наводит на мыль, что я, наверное, не француз. Мне не все равно. Живу так, чтобы оставить добрый след, а не "наследить". Если не для человечества, то хотя бы для детей и внуков.

 

Д-р Х.К. Михаэль Хеземанн,

режиссер-документалист, ведущий журналист и автор по темам церковной истории в немецкоязычных странах, один из самых важных религиозных историков в мире, один из очень немногих немецких историков, имеющий постоянный доступ к Секретным архивам Ватикана и архивам Государственного секретариата Ватикана. Его книги были переведены на 16 языков и достигли общего тиража почти 2 миллиона экземпляров.

-- Я бы хотел, чтобы в конце моих дней у меня было меньше открытых вопросов, чем было в начале моего поиска ответов, который называется жизнью. Итак, я хочу оставить позади двусмысленность, иллюзии, историческую ложь, ложные повествования и понимание тех знаний, что были добыты. Это движущая сила моей работы, причина, по которой я написал на сегодняшний день 49 книг: я просто хочу и всегда хотел знать, как все было на самом деле! Этот поиск также является духовным. В конце концов, чем больше раздвигается завеса обмана и лжи, тем яснее становится, кто на самом деле является хозяином истории: что есть любящий Бог, у которого есть план на нас, даже если с по ту сторону Света предпринимаются все усилия, чтобы сорвать этот план и буквально оставить нас в неведении. Итак, давайте бросим вызов обманщику и доверимся тому, кто всегда говорил нам: "Я есмь путь, истина и жизнь"!

 

Михаил Казиник

советский и шведский лектор-музыковед, популяризатор классической музыки, скрипач, пианист.

 

Я  ОСТАВИЛ после себя 56 фильмов об искусстве, снятых в мастерской легендарного Шадхана. 8 книг общим тиражом свыше миллиона экземпляров, более полутора тысяч передач на 4-х радиостанциях. ("Орфей", "Серебряный дождь", "Голос России", United for good (Чикаго). Я оставил сотни интервью, записанных концертов.

 

Юрий Розум,

российский пианист, народный артист России, лауреат международных конкурсов, президент Международного благотворительного фонда Юрия Розума, академик РАЕН, профессор Российской Академии музыки им. Гнесиных и Московского Государственного Института музыки им. Шнитке.

-- Что бы я хотел оставить? Наследие, которое продолжается само собой. Те семена, которые я стараюсь взрастить -- то, что я делаю,  то, что создаю. Важно, чтобы они были плодотворными и продуктивными, развивались, чтобы с моим уходом не прервали свое существование.

Для начала, это две школы искусств, которые носят мое имя. Одну, в Подмосковье, я спас от закрытия и она процветает и развивается. Другая, в Челябинской области, переживает тоже невероятный расцвет и перспективы самые радостные и радужные. Кроме того, четыре благотворительных фонда, которые носят мое имя. Я создал их для поддержки музыкально одаренных детей, для нашего творческого будущего и славы музыкальной сцены. Чтобы они жили и обретали новых сподвижников, коллег, партнеров, столь же увлеченных этим делом, готовых продолжать его и помогать, используя ресурс благотворительного фонда. Ещё я оставил множество записей и видео концертов. Я оставил то, что мог. Наверное, мог бы и больше, но мне не о чем жалеть -- если что-то останется, я буду счастлив. Если нет -- по крайней мере, я прожил интересную, яркую и очень разностороннюю жизнь.

 

Глеб Смирнов,

выпускник Папского университета Gregoriana при Ватикане, где закончил с отличием философский факультет. Житель и знаток Венеции. Теоретик искусства, магистр философии, писатель. Искусствовед, специалист по Италии. Журналист. Сочиняет сказки, пишет научную прозу, занимается каллиграфией и мастерит рукописные книги. Автор путеводителя по Риму, монументального труда «Палладио», сборника эссе «Метафизика Венеции».

-- Каждый человек, если честно прислушается к животному в себе, хотел бы оставить себя в полном объёме. Не мысль свою, не дело даже, а — само дыхание, полную целостность себя. Он хочет продолжать бытийствовать. Хочет убедить себя, что со смертью ничего не кончается, или хотя бы кончается не всё: letum non omnia finit, как написано на могиле Бродского. Кстати именно у поэтов это получается лучше всех, — оставить по себе отчётливо выраженное дыхание: мы слышим его в стихе или в любой вдохновенной речи, прозаической тоже. Более того, — любую художественную деятельность следует признать поэтической деятельностью, ведь для того чтобы делать искусство, будь то кино или хореография, ты должен быть прежде всего поэтом. Такой будет способен на такое «художественное дыхание». В случае удачи, оно и остаётся. И едва ли мыслим лучший эрзац отбывшей жизненной цельности. Дыхание есть интонация, которую ни с чем не спутаешь. Единственность. С мёртвыми поэтами мы живём как с живыми людьми. Они умудряются создать это чудо — заставить людей любить себя веками после окончания своего земного срока.

Удача в сфере искусств — залог вечной жизни. Посколько в силе правило, что «не всех возьмут в будущее», надо понять, кого возьмут. В западном искусстве остаются в истории только революционные свершения в области того или иного языка выражения, будь то музыка, живопись, архитектура или литература с философией (философия ведь тоже искусство: искусство мыслить). История искусств состоит из перманентной «реформации форм», то есть из поступательной смены художественных инноваций, когда очередной еретик создаёт новое направление, новый язык, меняет ход привычного. Только из таких сменяющих друг друга подвижек состоит История искусств, и только вошедшие в эту историю на правах протагонистов — по настоящему остаются. Иными словами, художник остаётся в благодарной памяти людей, когда он участвует в развитии языка своего искусства. В истории сохраняются только смелые революционеры того или иного языка, те кто хоть чуть меняет его направление. Из таких смельчаков состоит история музыки, история живописи, архитектуры, история обновителей литературы, философии, балета — там нет места эпигонам, а только первопроходцам.

Но дело в том что Язык, он же Логос, — есть Бог. То есть художники, занимаясь услужением Языку, пребывают в Боге в самом техническим смысле слова. А только когда ты в Боге, ты вечен и спасён, ты победил время.

В этом была великая интуиция большинства религий. Примерно так полагало и христианство. 

В наше пост-христианское время тут ничего не изменилось. Только теперь мы видим Бога не в едином Творце всего сущего, — нет, не совсем так, тут наши детские воззрения подправила наука об эволюции органического мира, а — мы видим Его в разных многих творцах, в отдельно взятых созидателях, которыми просияла история искусств (всех искусств). Эта история и есть история Бога, не социально-политическая же история (это история скорее демоническая). Творец просиял через смелость тех, кто «во творчестве». Смелость есть важный и прежде не учтённый атрибут божественности. Те кто смело идёт по стезе Языка, делают божье дело и поэтому нужно сказать так: такие остаются в благодарной памяти не только людей, но и самого Бога-творца, Которому творческие помогают «реализовываться в мире». Только смелые становятся вечными.

P.S.

Понять всё это помогла нам наука искусствоведение, которая в наше время стремительно заменяет старое богословие, так как наука эта занимается изучением божественной искры в человеке («творчество» как производное от Творца).